Uncategorized

— Слушай, я тут подумал… Голос Дениса прозвучал в тишине гостиной слишком бодро, вырывая Катю из полудрёмы. Она лениво перевернула страницу глянцевого журнала, не отрывая взгляда от яркой картинки. За панорамным окном на двадцатом этаже зажигался огнями вечерний город — привычный, красивый и далёкий пейзаж, который давно стал фоном их устроенной, комфортной жизни. Воздух пах … Read more

Его любимый диван — тот самый, на котором он любил вытягиваться после работы с ноутбуком на коленях, — теперь стал дневной лежанкой отца. Тот клал под голову Ольгину декоративную подушку и засыпал под спортивный канал, иногда похрапывая так, что телевизор приходилось делать громче. Кухня превратилась в арену постоянных кулинарных экспериментов. Мать, обнаружив в холодильнике только … Read more

— Егор, открой форточку, дышать нечем! Голос Марины был сухим и ровным, лишённым всяких эмоций, как инструкция к бытовой технике. Она стояла у разделочной доски, и лезвие её ножа методично опускалось на мякоть болгарского перца, отсекая ровные алые полоски. На столе, в большой стеклянной миске, уже лежала целая индейка, натёртая розмарином и чесноком, в окружении … Read more

Три года. ТРИ. Не месяца, не недели, не «ой, пару отпусков подряд не получилось». ТРИ ГОДА они с Димой копили на отпуск. На тот самый, про который Марина сама себе вслух говорила: — Ну вот ещё чуть-чуть, Марин, потерпи, и вы наконец поедете в этот ваш Стамбул… или хотя бы в Сочи, но с завтраками. … Read more

— И что это? Игорь небрежно бросил на кухонный стол перед Светой жалкий, мятый клочок бумаги. Чек из косметического магазина. Он держал его двумя пальцами, словно брезговал прикасаться к улике, доказывающей чудовищное преступление. Его голос был спокойным, даже усталым, что бесило гораздо сильнее любого крика. Это был тон следователя, который уже сотый раз слушает неумелую … Read more

Полночь отгуляла свой темный бал за окнами хрущевки, когда Вероника, буквально волоча за собой ноги, вписывала ключ в замочную скважину. Казалось, даже металл сопротивлялся, не желая впускать обратно эту изможденную тень женщины. Не «без рук и без ног» — это было бы слишком мягко. Она чувствовала себя разбитым механизмом, у которого стерлись все шестеренки, выгорели … Read more

Вечер спустился на город густой, тягучей смолой, заливая улицы синевой предутренней прохлады. Фонари бросали на асфальт жёлтые, размытые пятна, в которых кружилась придорожная пыль. Кай шёл медленно, его мощная, широкая спина, привыкшая носить бронежилет и рюкзак со снаряжением, сейчас была сгорблена под невидимым грузом. Воздух пах остывающим бетоном, далёким дымком и тоской. Горячие волны после … Read more

Предрассветная мгла медленно отступала, уступая место холодному, безжалостному свету нового дня. День, которого Алиса одновременно ждала и боялась все три долгих, пропитанных болью и стыдом, года. Сегодня её дочь, её крошечная, потерянная и обретённая вновь вселенная, шла в первый класс. У ворот школы уже кипела жизнь, многоголосая, яркая, праздничная. Воздух звенел от возбуждённых детских голосов, … Read more

Свет был слепяще-белым, безжалостным, приходившим с рассветом и заливавшим все до самого вечера. Он резал глаза, отражаясь от выбеленных стен, блестящего линолеума и хромированных поручней кровати. Именно с этого ослепляющего света началось для Анны возвращение в мир живых. Её перевели из реанимации, где время текло вязко, как наркотический сон, измеряемое лишь монотонным пиком аппаратов и … Read more

Семь долгих лет минуло с того дня, как земля поглотила гроб с телом Лидии. Семь лет тишины, что звенела в ушах громче любой музыки, и одиночества, которое въелось в стены дома, как запах печного дыма. Степан — все звали его Степанычем — остался один в шестьдесят три. Возраст не старый, но уже и не молодой, … Read more