Шура уже засыпала, когда мама вернулась от соседки. Та шептала отцу деревенские новости. Их было немного, но одна заинтересовала девочку: к бабе Тане приехала внучка. Шура точно помнила, что дочь бабы Тани жила где-то в городе, но сама её никогда не видела. О внучке девочка тоже не слышала. Бабка Таня была неразговорчива. Часто Шура видела, как старуха сидела на лавке у крыльца, опустив голову и вытирая лицо краем платка. Видно было, что плакала. О чём — девочка не раз спрашивала мать, но та молчала. Надо завтра пойти познакомиться с этой нежданной гостьей.
С этими мыслями Шура и уснула.
Утром Александра собралась и отправилась к бабе Тане. Первый визит оказался неудачным: внучка ещё спала. Бабка наотрез отказалась будить её, и Шуре пришлось вернуться позже. Побродив по улице, упрямая девчонка снова постучала в дверь. Внучка не спала — она завтракала. Шура увидела худенькую девочку в ситцевом платьице, явно перешитом из старого. На голове у неё был повязан голубой бабушкин платок. Девочка взглянула на Шуру и продолжила есть. Она откусывала хлеб крошечными кусочками, запивая молоком. Вот и весь завтрак. Шура и сама редко видела иное.
Их семья чаще ела картошку с квашеной капустой. Капуста бывала перекисшей, но в августе другой не было. Иногда мама солила огурцы — тогда картошка казалась вкуснее, но огурцы шли на продажу, а малосольные были редкостью. Молока на большую семью не хватало, а хлеб пекли с добавками — то лебеды, то той же картошки.
Девочка села на лавку, дожидаясь, когда гостья доест.
Особого интереса та не вызвала. Городские девочки обычно были нарядными, с красивыми лентами, а эта — нет. Приглядевшись, Шура поняла: девочка истощена. Кожа почти прозрачная, сквозь неё просвечивали синие прожилки.
Наконец, та доела хлеб, собрала крошки со стола и отправила их в рот — точь-в-точь, как делала бабушка. Потом поднялась. Она была невысокой, сутулой, одна нога подворачивалась в ступне. Лицо — худое, с большим носом, глаза едва виднелись из-под нахмуренных бровей. Подошла к окну, посмотрела на небо, затем — к Шуре.
— Меня зовут Лиза. А тебя?
— Шура, — ответила Александра. — Мне семь, скоро в школу. А тебе сколько? В какой класс пойдёшь?
— В первый. Мне двенадцать.
Шура удивилась. Брат Коля, будущий пятиклассник, был крепким, топор в руках держал уверенно. А Лиза — хрупкая, словно первоклашка.
— Почему? — строго спросила Шура.
— Долго болела, — вдруг расплакалась Лиза. — Врачи не разрешали в школу…
Шура молча ушла.
«Странно, — думала она. — Каким же надо заболеть, чтобы так отстать?»
1 сентября Шура в новом платье отправилась в школу. Там же была и Лиза — в белом платочке с розочками. Среди первоклашек она почти не выделялась.
Вскоре все привыкли. Только Лиза редко выходила в коридор, боялась громких звуков. Однажды, во время грозы, она упала в обморок.
Перед Новым годом в школу пришёл врач. Он осматривал всех. Когда очередь дошла до Лизы, класс замер. Врач резко сорвал с её головы платок.
Под ним оказались две аккуратные косички… но совершенно седые.
— Баба Яга! — закричал Петька. — Готовый костюм!
Шуру будто пружиной подбросило. Она врезала Петьке по лицу раз, другой, третий…
Из носа хлынула кровь. Петька завыл.
— Кузнецова, завтра с родителями! — рявкнула учительница.
Шура выбежала, забилась в угол.
Тут её нашла Лиза.
— Пойдём. Я тебе всё расскажу.
Они вышли.
— Я родилась в первый год войны. В Ленинграде. Папа погиб на фронте. Мы с мамой и братом Витей остались в блокаде… — Лиза говорила тихо. — Витя умер. Мама кормила меня чем могла… Потом нас эвакуировали. Поезд разбомбили… Маму разорвало на моих глазах. Наверное, тогда я и поседела. Ногу мне повредило… После войны папа нашёл меня. Но он умер от туберкулёза. Я тоже болела… Бабушка Таня меня забрала.
Шура молча сжала её руку.
Дома родители выслушали историю. Утром отец отправился в школу.
— Горжусь дочерью, — сказал он учителям. — Если бы она не вступилась — презирал бы её.
Петькиного отца он проигнорировал.
Директор извинился перед Лизой и Шурой. Никого исключать не стали.
Лиза училась. Помогала бабушке. Часто ходила к Шуре.
Мама варила отвары, мыла Лизе голову. К девятому классу у той появились тёмные волосы.
На выпускном Лиза была с модным «конским хвостом» — без единого седого волоса.