В огромном зале стоял шумный гул. Сотни
голосов перемешивались с музыкой
оркестра, звоном бокалов и смехом
гостей. Люстры сверкали ярче солнца,
отражаясь в зеркалах, подвешенных вдоль
стен. Всё было продумано до мелочей, от
золотых узоров на занависях до
белоснежных скотертей, на которых
красовались блюда высокой кухни. Этот
вечер должен был стать событием для всей
элиты города. Среди гостей, привыкших к
роскоши и вниманию, затерялась Алина.
Она пришла сюда не ради танцев и не ради
общения, а лишь потому, что должна была
сопровождать мужа, который задерживался
на встрече. Её платье, хоть и
аккуратное, выглядело слишком простым на
фоне нарядов других дам. Не было
бриллиантов, не было колье, только
скромный образ и тихий взгляд. Она
держалась с достоинством, но в глазах
гостей сразу выделялась, словно чужая.
Несколько женщин, стоявших у стола с
шампанским, шептались между собой, едва
заметно указывая на неё. Мужчины тоже
переглядывались. Одни с лёгким
интересом, другие с презрительной
усмешкой. В их мире всё решали внешний
вид и статус, а Алина, казалось, не
вписывалась в картину богатого балла.
Вскоре к ней приблизилась хозяйка
вечера. Женщина в возрасте, в роскошном
платье, украшенном жемчугами, с холодным
выражением лица. Её взгляд скользнул по
Олине с головы до ног, оценивая и в то
же время отбрасывая её как нечто
ненужное. Она даже не подумала спросить,
кто такая эта молодая гостя. В её глазах
было очевидно, перед ней прислуга. Ты, –
резко произнесла она так громко, что её
услышали многие вокруг. Там стол завален
посудой. Почему он до сих пор не убран?
Немедленно займись этим. Слова
прозвучали как приказ, и в зале повисла
тишина, быстро сменившаяся с мешками.
Несколько девушек прыснули от смеха.
Один из мужчин иронично заметил: “Ну,
наконец-то, а то грязь кругом”. Алина
замерла, её щёки вспыхнули, сердце
заколотилось. Она хотела сказать правду,
объяснить, что она вовсе не служанка, но
её пронзили десятки взглядов. Колки,
насмешливые, равнодушные. В их глазах
читалось: “Кто ты такая, чтобы
возражать?” Внутри поднялась волна
обиды, но Алина не позволила ей
прорваться наружу. Она глубоко вдохнула,
медленно сняла тонкие перчатки, положила
их на край стола и закатала рукава. Этот
жест удивил многих. Они ждали слёз или
протеста, а увидели спокойное
достоинство. Под звуки приглушённых
смешков она подошла к столу с грязной
посудой. Там стояла гора тарелок,
бокалов и приборов. Остатки изысканных
блюд, недоеданный лобстер, нидопитая
шампанская смотрели на неё как символ
чужого презрения, но она не дрогнула.
Алина взяла первую тарелку, затем
другую, аккуратно сложила их в стопку.
Её движения были уверенными и чёткими,
словно это не унижение, а обычное дело.
Кто-то прошептал за её спиной. Видно,
привыкла к кухонной работе. Да, такие
женщины для танцев не созданы. И Хид
добавил другой. Каждое слово било по
ней, но она молчала. Её лицо оставалось
спокойным, взгляд твёрдым. И хотя в
груди жгло от боли, она держалась так,
будто ничто не способно её сломить. Она
знала правду. Она знала, что скоро её
муж появится, и тогда всё изменится. Эти
люди, которые сейчас смотрели на неё как
на служанку, будут вынуждены опустить
глаза.
Но до тех пор она решила выдержать это
испытание. Когда она закончила
складывать посуду, Алина вытерла руки
полотенцем. Вокруг по-прежнему
раздавались насмешки и шапотки, но она
позволила себе едва заметную улыбку. Эта
улыбка сбила с толку некоторых гостей.
Они ждали унижения, а увидели силу. И
именно это сделало её выше всех, кто
пытался поставить её на колени. Двери
бального зала распахнулись так резко,
что музыка оборвалась сама собой, а
разговоры стихли в один миг. В проёме
появился высокий мужчина в чёрном
смокинге, и даже те, кто не узнал его
сразу, почувствовали, как воздух в зале
изменился. Его шаги были уверенными,
лицо холодным и сосредоточенным. Это был
Александр Волков, миллионер, владелец
отеля, где проходил балл и тот, чью
слово имело вес во всех деловых кругах
города. Но в этот вечер его интересовала
не политика и не бизнес. Его взгляд
мгновенно нашёл Алину, его жену. Она
стояла у стола с горой грязной посуды,
держала в руках бокал, будто служанка.
Александр резко нахмурился, и гости,
заметив это, словно почувствовали
надвигающуюся бурю. Он быстрым шагом
подошёл к ней, не обращая внимания ни на
кого вокруг. Тарелку, которую она
держала, он аккуратно забрал из её рук и
поставил обратно на стол. Алина, что это
значит? Его голос прозвучал твёрдо, как
удар молота. В зале воцарилась тишина,
такая густая, что слышно было, как
кто-то неловко откашлялся.
Гости замерли, переглядываясь. До
некоторых вдруг дошло, кто стоит перед
ними. Шопот пронёсся по залу, как шорох
ветра. Жена Волкова, невозможно. Она же
только что посуду мыла. Боже мой, что мы
натворили? Александр обвёл зал ледяным
взглядом. Никто не смел ему отвечать.
Никто не рискнул встретиться с ним
глазами. Лишь хозяйка вечера, дама в
жемчугах, собравшая всё своё
высокомерие, шагнула вперёд, но её голос
дрожал. Я Я не знала. Простите. Я
думала, она прислуга. Эти слова только
усилили напряжение. Александр жал губы
и, повернувшись к жене, медленно снял с
себя пиджак. Он накинул его на её плечи,
словно укрывая от чужих взглядов и обид.
Его жест был простым, но в нём было всё:
защита, признание и гордость.
“Запомните”, – произнёс он громко, “тже
в дальних углах зала все услышали: “Это
моя жена”. И каждый, кто посмел унизить
её, унизил меня. залах ахнул. Несколько
человек неловко опустили бокалы, кто-то
отвёл глаза, а некоторые побледнели от
страха. Ведь они смеялись громче всех.
Музыканты сидели с инструментами в
руках, но никто не решался заиграть
снова. Александр сделал шаг вперёд, не
отпуская руку Алины. Этот балл, –
продолжил он, – я устроил для друзей и
партнёров. Но если моя жена чувствует
себя здесь чужой, значит вы не друзья и
не партнёры. Эти слова ударили сильнее
любых угроз. Те, кто ещё минуту назад
гордился своим положением, теперь
чувствовали себя униженными. Хозяйка
вечера стояла, побледнев, и не знала,
куда деть глаза. Алина подняла взгляд на
мужа. В её глазах мелькнула
благодарность, но и спокойствие. Она
будто знала, что именно так всё и должно
было закончиться. Она улыбнулась мягко,
без злости, и эта улыбка была сильнее
любого обвинения.
Александр крепче обгнял её за талию, и
они вместе направились в центр зала.
Никто не решился остановить их, никто
даже не осмелился заговорить. Все
молчали, понимая, что этот вечер стал
для них уроком. Музыкаробка зазвучала
снова, но атмосфера уже была другой.
Люди смотрели на Алину иначе, не как на
чужую, а как на женщину, чью достоинство
оказалось выше их блеска и жемчугов. И
каждый понимал, теперь они будут помнить
её всегда.